Еще через несколько имен Хотчнер замолчал, глядя на Ренату.
- Мисс Клебер? - поинтересовался он.
Рената повернула голову в сторону профессора.
- Как мило, что Вы изволили поучаствовать в анализе контрольных работ, - холодно сыронизировал он. - Тем более, Ваша "тройка" заслуживает особого внимания.
- Это не анализ, - прошептал Эштон, - это Голгофа.
Ни один мускул не дрогнул на Ренатином лице. Она отстраненно слушала издевательские высказывания профессора Хотчнера в ее адрес.
- Одним словом, - подытожил профессор, - Ваш анализ "Прометея прикованного" никуда не годится. "Тройка" вышла только благодаря Вашему красноречию.
Он выжидающе посмотрел на Ренату.
Та вздохнула и спросила:
- Вы предлагаете рассматривать этот текст в парадигме, чуждой классической эстетике - романтической?
Хотчнер проигнорировал ее вопрос, продолжив пару.
- Вот идиот, - прошипел Эштон. - Чего он добивается?..
Рената не ответила.
Она как ни в чем не бывало работала в группе с Эшем, Кессиди и несколькими одногруппниками.
В конце пары профессор попрощался со студентами и сам собрался уходить, как вдруг увидел среди числа пришедших на другую пару Ренату. Сердце его пару раз оглушительно стукнуло, потом замерло.
- У Вас нет дел на перемене? - поинтересовался он. - Или Вам не удалось устать на паре?
- Я задала вопрос, - спокойно ответила Рената, - и хочу услышать ответ на него.
Аарон мысленно ухмыльнулся.
- Я, к сожалению, не помню вашего вопроса, - отрезал он, собираясь уйти.
- Я повторю, - ответила Рената.
И повторила.
Ее спокойствие будоражило Аарона.
Конечно, глубина и ясность ее работы поразили его. Метод, который она выбрала для анализа, был близок и ему. Это была отличная работа.
Почему он поставил ей "три"?..
- Неужели, я Вас как-то задел? - спросил он. - Конечно, Вы так популярны в своей группе. Эта "тройка" - провал, к которому Вы не привыкли.
- Дело не в этом, - ответила Рената, - хотя как преподаватель Вы вели себя некорректно. Мне важно понять, что от меня требуется.
- Уж не затем ли, чтобы соизмерить мои требования с Вашими установками? - усмехнулся Хотчнер.
- Именно, - серьезно ответила Рената. - Прометей совершил преступление и был Наказан. Эсхил как автор не испытывает по этому поводу ни терзаний, ни сочувствия, ни восхищения прометеевыми страданиями.
- Выходит, милосердие - это преступление? - уточнил Аарон.
Ее серьезность поразила Аарона. Но уступать ей он не собирался.
- Я не намерен менять свое мнение, - сухо ответил он.
- Я тоже, - парировала она.
- И как же мы будем решать этот вопрос? - осторожно поинтересовался он. - Вы перейдете в другую группу?
- Нет, профессор, - ответила Рената. - Такого удовольствия я Вам не доставлю. Я, скорее, применю на практике правило самурая: бейся с противником его же оружием.
Хотчнер поднял бровь.
- Все просто, - развела руками Рената. - Вы топите меня, а я - Вас, пусть это мне глубоко противно.
Рената поднялась и, взяв сумку, направилась к выходу.
- Уже уходите? - хмыкнул Аарон.
- Я получила ответ, - сказала Рената. - До свидания, профессор.
- До свидания, - глядя ей вслед, произнес Аарон. - Рената.